Кукла его высочества  - Эвелина Тень

Я решительно шагнула вперед, и в то же мгновение первый принц обернулся. Темные глаза глянули прямо и пытливо, и кукольная улыбочка едва не «осыпалась» с моего лица. В последний момент смогла удержать и даже добавить в нее ласковости.

— Мой принц. — Я поклонилась почтительно.

Он молчал, внимательно в меня вглядываясь, и я порадовалась, что воспользовалась магической пыльцой аглации: легкий магический фейский фон будет давать блики, и, какой бы ни был принц хороший эмпат, до моих сокровенных мыслей и чувств он не доберется.

Принц подошел неспешно и остановился в паре шагов. Я опять с трудом удержала себя на месте. Мейра! Что-то я слишком бурно на него реагирую. Надо собраться и держать себя в руках. В руках… в руках… взгляд невольно скользнул к кистям его рук, предусмотрительно прикрытым очередными щегольскими перчатками. И до меня только сейчас дошло, что он намеренно сделал из этих перчаток свой отличительный знак и даже возвел их в культ. Потому как в обычно сдержанной одежде первого принца именно перчатки были декорированы больше всего и сразу привлекали внимание. Я мысленно хмыкнула и подумала, что в свете его склонности к продуманному символизму более объяснимым становится желание закрепить за мной обязательное ношение маски. Перчатки и маска. Опасная сила и тайна. Как трогательно, Мейра его побери!

— Анаис? — негромко позвал первый принц.

Перчатки, кстати, он после допроса сменил, заметила я с облегчением. Как и жюстокор. Хоть и спешил, но все ж таки переоделся, перед тем как к даме идти, хоть и кукле. Умный мужчина, это я давно поняла. Боюсь, если бы увидела его в… хм… тех же перчатках, мне бы даже пыльца аглации не помогла. Содрогнулась бы с отвращением, представив, как он их надел после… всего. Хотя там же вроде платочек был заготовлен? Как раз для принца? Ручки вытереть? Или с такой энергетикой, как у него, никаких следов чужой плоти не остается?

Я невольно качнулась. Проверять или расспрашивать точно не буду.

— Анаи, — вздохнул принц и спросил с тревогой: — Как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо, — быстро ответила я. Ну это чтобы не заржать нервно в ответ на поставленный вопрос. Чувствую себя, как обычно в Итерстане. Полной дурой. Но теперь хотя бы проясняется, почему я всех устраиваю. Правда, у меня до сих пор ни одной догадки, кто стоит за всей этой авантюрой. Ну вот абсолютно! Или это… случайность? Если вспомнить историю моего нахождения тут, то это сплошная череда случайностей и неожиданных совпадений. Но какая идеально спланированная череда случайностей! Какие аккуратно подогнанные друг к другу совпадения! Кому же под силу устроить столь сложное представление?! Я с невольным подозрением покосилась на Мейру. Та скромно потупилась.

— Правда? — удивился принц, не слишком мне поверив. Почему, интересно? Физиономия у меня самая что ни на есть спокойная и приветливая. Поражен, что я такая закаленная? Или что быстро отошла от увиденного? Ну пусть думает, что это у меня такая встроенная мастером Рейсом защита от перегрузок.

— Присядь, Анаис, прошу, — принц протянул мне руку, на которую я уставилась с не самым умным видом. — Я в перчатках, — поспешно сказал Делаэрт, как если бы я в этом сомневалась, не доверяя собственным глазам.

Я улыбнулась безмятежно и вложила свои пальцы в его ладонь. Первый принц подвел меня к кровати, предлагая присесть. Я бы предпочла усесться в кресло, чтобы избежать с ним контакта, ну да ладно. Очень важно ничем не показать, как я нервно отношусь к принцу. Продемонстрировать полное самообладание и готовность продолжить нежную дружбу. Усыпить бдительность, так сказать.

Я присела на краешек кровати, и Родерик Делаэрт ожидаемо разместился за моей спиной. Поднес руки к моим плечам с обеих сторон, намереваясь обнять, и помедлил.

— Мне очень жаль, Анаис, — негромко сказал он, — что тебе довелось увидеть сегодняшнюю сцену.

— Все хорошо, — заверила я его, а сердце забилось быстро-быстро. Надо прикинуться, что я ничего не поняла из увиденного. Ну я же кукла. Надеюсь, еще не слишком поздно?

— Не хочешь об этом говорить? — помолчав, спросил Делаэрт.

Э-э… сказать, что ли, «я не понимаю»? Хорошая фраза, но он на нее уже как-то странно реагирует…

— Все хорошо, мой принц, — упрямо повторила я. — Вам не о чем беспокоиться.

А он вдруг судорожно вздохнул и крепко сжал обеими руками мои плечи. Перчатки снимать не стал, за что я ему была благодарна. Уткнул лицо мне в затылок и заговорил тихо:

— Мне исполнилось девятнадцать, и это был тяжелый для меня год. Чтобы развеяться, я впервые поехал во главе итерстанской делегации на переговоры с Двуречным Сетарром, небольшой, но крайне досаждающей нам страной на северо-западной границе. Мы встретились в приграничном городе Науртен. В общем-то все уже было решено, и от меня требовалась только подпись. Договор был… крайне невыгодным, даже унизительным для Итерстана, но отец заключил его, чтобы дать нашей стране передышку. Лорд-канцлер Сетарра не скрывал своего ликования и пренебрежительного превосходства. Он даже посмел дать мне пару советов по управлению моей страной. И я… перестал сопротивляться темной силе во мне. Принял ее целиком и полностью, решил не подавлять, а использовать. Перед подписанием договора я снял перчатки, предложив скрепить наш дружеский союз рукопожатием. Мои… способности — это государственная тайна Итерстана, так что лорд-канцлер протянул свою руку безбоязненно. А я ему — свою, а в другую взял мирный договор между нашими странами.

Делаэрт прервался и помолчал. Я тоже молчала, боясь пошевелиться. Мейра, какого авирра он мне это рассказывает?!

— Он понял сразу же и сразу почувствовал, — глухо продолжил первый принц. — Пытался вырваться, но я не отпускал. Стискивал его ладонь до тех пор, пока он не упал к моим ногам и не затих. Только тогда отпустил его руку. От нее осталась… одна кость.

Мейра! Я сглотнула, стараясь сделать это неслышно.

— Я все ждал, когда на меня нападут его люди? Или остановят мои же? Я был готов к бою. Не со своими, нет, но с сетаррцами — да. Я просто желал дать выход переполнявшей меня жажде разрушения. — Принц помедлил. — Но никто даже с места не сдвинулся. И, кроме стонов умирающего лорда-канцлера, не было ни одного звука. Он погиб, но никто даже не посмел шелохнуться, чтобы прийти ему на помощь. И тогда я осознал свою силу. И ее влияние на людей. Я вытянул вперед свои руки, разглядывая их: на правой ладони были какие-то ошметки, почему-то желто-зеленого цвета, а на левой… пепел от сожженного договора. Мне кажется, Анаис, — усмехнулся Родерик Делаэрт, — именно тогда я и потерял свою невинность.

Он чуть оторвался от моего затылка и запечатлел на моих локонах легкий поцелуй. Потом прижался к ним щекой и продолжил свое в высшей степени увлекательное повествование:

— А лийр Термонт сделал шаг вперед и с поклоном подал мне чистый платок. Я тщательно вытер руки, все также в полной тишине, и бросил платок на тело лорда-канцлера. А потом повернулся к делегации Сетарра и непререкаемо потребовал продолжить наши переговоры, но уже на моих условиях. И знаешь, Анаис, — тихонечко фыркнул первый принц, — они мне поклонились и подчинились. Без единого слова протеста, Анаис. Так я вошел в политику… — Делаэрт снова расхмыкался, — и нашел в своей силе утешение, перестав бояться самого себя. Я понял, что собственной разрушительной способностью могу приносить благо, а не только вред. Но… — Первый принц прижал меня к себе крепче и закончил совсем глухо: — Это не отменяет того, что в девятнадцать лет я впервые намеренно убил человека. И… ничего особенного не почувствовал, Анаис.